философия

В эпоху оттепели в языкознании появились совершенно фантастические и в то же время строгие идеи: математическая лингвистика, машинный перевод, семиотика. Из этого разнообразия выросла новая наука – структурная лингвистика.

У каждого человека есть жизненная философия. Чаще всего она закладывается в детстве как результат воспитания в семье. Редкие люди выбирают ее сознательно, как и случилось с некоторыми из авторов этого сборника, а все они признанные авторитеты и блестящие специалисты в своей области.

Монография представляет собой первое русскоязычное исследование творчества Жана Бодрийяра. В книге представлен анализ основных концепций Бодрийяра в их историческом и генетическом развитии. Особое внимание уделяется сопоставительному исследованию творчества Бодрийяра и современных ему мыслителей.

В книге автор отвечает на вопросы, которые интересуют почти каждого человека: взаимоотношения между людьми, финансы и работа, родительские обязанности и приоритеты, диета и здоровье, ценности и необходимость принятия решений, нравственность и духовность, сексуальность и страх, психология жизни и смерти.

Забота, внимание и эмпатия лежат в основе всех аспектов повседневной жизни в Японии. Существует множество способов, которыми японцы подчеркивают важность человеческих связей и взаимопомощи: это и омотэнаси (традиционное искусство гостеприимства), и кирэй (чистота и порядок), и моттаинай (бережливость и уважение к вещам), и дзакка (поиск красоты в мелочах).

Часто ли вы сталкивались с деревянной мебелью, которая тянется к своим корням в буквальном смысле? Или отправлялись с котами-космонавтами в путешествие? Или выслушивали монологи цветов о бренности бытия? Комиксы Резы Фаразманда ломают все стереотипы и привычные представления о реальности. Поэтому отключите логику и подготовьтесь к безудержному веселью. В альтернативной реальности Резы Фаразманда живут медведи, путешествующие сквозь пространство, хомяки, переживающие тяжелое расставание, и червяки, которые охотятся за водкой. Это уморительно!

Краткое увлекательное введение в буддизм. Книга написана в формате ответов на самые распространенные вопросы по теме, например: «Буддисты поклоняются Будде как богу?», «Что говорит буддизм о добре и зле?», «Что имеют в виду буддисты, говоря о пустоте?» – и позволяет получить базовое представление о философии, основных поучениях и истории буддизма.

У современного читателя выражения «гадательная книга» и «вопрошание оракула», скорее всего, вызовут скептическую усмешку. Однако «экспериментальная проверка фактов» является одним из девизов нашего времени. И те, кто попытаются применить этот принцип в отношении «Книги перемен», наверняка будут изрядно удивлены.

Гендер, деколонизация, привилегии, фэтшейминг. Попав из академических статей в повседневный обиход, эти слова все сильнее влияют на наше восприятие мира. Но откуда они вообще взялись? Их источник - россыпь критических теорий, возникших в ходе постмодернистского поворота с его проблематизациеий власти, знания и истины. Ничто - от секса и учебников истории до медицинских диагнозов и архитектуры - не может укрыться от активистов, задавшихся миссией выявить и уничтожить любые формы угнетения.

Иммануил Кант - основатель немецкой классической философии и критического идеализма, мыслитель, по степени влияния стоящий рядом с Платоном и Аристотелем. В настоящее издание включены две работы известного "критического периода" философа: "Критика чистого разума" и "Критика способности суждения".

Книга Зигмунта Баумана, одного самых ярких мыслителей послевоенной Европы, рассматривает феномен свободы в его социальном измерении - не как свойство или достояние человека, а как социальное отношение, связывающее его с другими людьми, различными социальными институтами и обществом в целом…

Книга содержит учения Будды и других учителей, а также практические медитации. Кроме того, автор откровенно делится собственным опытом. До монашества американка Пема Чодрон жила довольно обычной жизнью: работала учительницей в школе, дважды была замужем, родила троих детей. В своих книгах она часто упоминает, что именно трудности в личных отношениях помогли ей найти ответы на глубинные вопросы и изменить себя.

В данной работе предпринимается попытка создания цельной картины зарождения и первых этапов развития философии религии в рамках античной философской традиции. Взгляды античных философов по теологическим и религиозным вопросам показаны на основе анализа их теоретических философских воззрений. Особое внимание в предлагаемой работе уделяется изживанию характерного для античной мифологии антропоморфизма в представлении о богах.

Технические алгоритмы, управляющие потоками глобальной информации, с недавних пор повсеместно определяют нашу жизнь, перестраивая само время, в котором мы живем. Это время - "вечное настоящее", стремящееся к освобождению от малейшего намека на какую-либо определенность, которая могла бы допускать возможность иного, альтернативного будущего.

Выйдя на экраны кинотеатров в пасхальный уикенд 1999 года, «Матрица» уже в первый день проката стала своего рода философской провокацией. Вопросы, затронутые в повествовании о программисте Томасе Андерсоне, когда-то уже были озвучены Платоном, Декартом и Кантом: «Как определить реальность?» «Что такое личность?» и «Как соотносятся судьба и свободная воля?»

Осмысляя последние столетия в истории Земли, естественные науки сходятся в том, что человек оказывает существенное влияние на облик планеты. В 2000 году американский биолог Юджин Ф. Стормер и голландский исследователь атмосферы Пауль Крутцен предложили обозначить современную геологическую эпоху термином «антропоцен» — то есть «эпоха человека». В книге Эва Бинчик подробно анализирует широкий спектр дискуссий вокруг этого понятия — одного из важнейших для нашего времени.

Прометей - это бог, укравший огонь с небес и даровавший его людям. В наказание Зевс приковал его к скале, на которой орёл постоянно терзал ему печень, пока его не освободил Геракл. Для греков миф об освобождении Прометея отражал изначальный закон существования и судьбу человечества. Карл Кереньи изучает историю Прометея и сам процесс мифотворчества как отражение архетипической функции, пытаясь понять, как эта древняя легенда приобрела всеобъемлющее значение сначала в воображении греков, а затем в западной традиции романтической поэзии. Кереньи прослеживает миф от Гесиода и Эсхила до его развития у Гёте и Шелли, он переходит к рассмотрению мифа с точки зрения юнгианской психологии, считая его архетипом человеческого бесстрашия, указывающего на трансформацию страдания в таинство жертвоприношения.

Исследование Джона Гивенса рассматривает образ Христа - который не есть Христос - в произведениях четырех классиков русской литературы, в каждом случае анализируя культурный, социальный, политический и богословский контекст, необходимый для понимания эволюции восприятия Христа. В понимании автора, этих писателей объединяет литературный апофатизм как богословский метод, принятый и модифицированный в качестве инструмента литературного анализа, призванного заново открыть Христа обществу.

Владимир Сорокин - один из самых ярких представителей русского постмодернизма, тексты которого часто вызывают бурную читательскую и критическую реакцию из-за обилия обсценной лексики, сцен секса и насилия. В своей монографии немецкий русист Дирк Уффельманн впервые анализирует все основные произведения Владимира Сорокина - от "Очереди" и "Романа" до "Метели" и "Теллурии". Автор показывает, как, черпая сюжеты из русской классики XIX века и соцреализма, обращаясь к популярной культуре и националистической риторике, Сорокин остается верен установке на расщепление чужих дискурсов.

Критическое суждение как необходимая часть научной и образовательной работы будет существовать всегда, пока существуют университеты. Но критика в любом специальном культурном смысле, например «литературная критика», «социальная критика», «критика научных методологий», осуществляется тогда, когда позволяет конфигурация институтов. Например, чтобы существовала литературная критика, требуются регулярное производство литературных произведений и определенная общественная дискуссия, в которой примеры из литературы не только применяются, но и ставятся под вопрос. Таким образом, критика не столько начинает дискуссию, сколько позволяет иначе посмотреть на многие институты, в том числе институт дискуссий.